Отправлено: 22.03.07 14:49. Заголовок: ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЧКА 2 (продолжение)

Литературная страничка 1, все таки во власти полтергейста (заклинивает ответы), поэтому с разрешения и по подсказке Веры Викторовны, пошли на вторую страничку! Пусть она унаследует от первой самое лучшее!!!
А открываю ее ответом на рассказ о МОНТИ написанный monti star.
Лена, несколько раз пыталась ответить на Ваш рассказ, но страничку "колбасило".
Попробую сейчас ответить, может быть "не сдует" ее в космос.
А сказать хотела, конечно, добрые слова. То, что ВЫ пишите, написано не словами, а безграничной ЛЮБОВЬЮ, которая проникает в души и тех кто не знал МОНТИ, а те кто ЕЕ знал, уверена, открывают ЕЕ по новому, так как пишите ВЫ о НЕЙ уже с новых "рубежей", а БОЛЬШОЕ ВИДИТСЯ НА РАССТОЯНИИ....
В добрый путь и в добрый час ВАМ по волнам памяти о МОНТИ!
С уважением

 Отправлено: 07.04.09 19:57. Заголовок: Честн о сказать,не п..

Честно сказать, не помню вешала этот рассказ или кто -нибудь... Но лишним не будет

ДРУЖИЩЕ ТОБИК.
Константин Паустовский

У писателя Александра Степановича Грина был в тихом Старом Крыму невзрачный пёсик-дворняга Тобик. Пёсика этого вся улица, где жил Грин, несправедливо считала дураком. Когда соседской цепной собаке - лохматому Жоре - хозяйка выносила миску с похлёбкой, Тобик продирался в соседский двор через лаз в заборе, но к миске не подходил, страшась предостерегающего Жориного рыка. Тобик останавливался в нескольких шагах от Жоры, но так, чтобы тот не мог его достать, становился перед Жорой на задние лапки и "служил" долго и терпеливо. Так он привык выпрашивать кусочки еды у людей. Но Жора не давал ему даже понюхать похлёбки. За это стояние на задних лапках перед такой же собакой, как и он сам, люди считали Тобика дураком: зря, мол, старается. Точно так же Тобик выпрашивал кусочки еды у самого Грина, и всякий раз удачно. Хозяин был молчаливый и очень добрый человек. Обращаясь к Тобику, он говорил ему: "Дружище!" Косясь на Тобика, Жора рычал и давился. Он торопливо лакал похлёбку, а глаза у Тобика мутнели от тоски напрасного ожидания. Иной раз даже слёзы появлялись у него на глазах, когда Жора кончал есть похлёбку и тщательно, до блеска вылизывал пустую миску. После этого Жора ещё долго обнюхивал землю вокруг миски - не завалилась ли там какая-нибудь косточка. - Ну и дурак ваш Тобик, - злорадно говорили Грину соседи - Нет никакого соображения у этой собаки. На это Грин спокойно отвечал соседям: - Не дурак, а просто умная и вежливая собака. В спокойствии гриновского голоса слышался нарастающий гнев, и соседи, всю жизнь привыкшие лезть в чужие дела, уходили, пожимая плечами, - лучше подальше от этого человека.
Я увидел Тобика после смерти Грина. Он ослеп, как говорили, от старости. Он сидел на пороге глинобитного белого дома, в котором умер Грин, и солнце отражалось в его жёлтых беспомощных глазах. Услышав, как скрипнула за мной калитка, он встал, неуверенно подошёл ко мне, ткнулся холодным носом в ноги и замер. Только старый и пушистый его хвост помахивал из стороны в сторону и поднимал белую известковую крымскую пыль. - Давно он ослеп? - спросил я. - Да после смерти хозяина. Всё тоскует, всё ждёт. Я ожидал, что ответ будет именно таким, так как знал давно, что единственные живые существа на земле, которые умирают от разлуки с человеком, - это собаки. Только один раз за всю жизнь я видел действительно глупую собаку. Это было под Москвой в дачной местности Переделкино. Молодой рыжий сеттер лаял на шишки, падавшие с вершин сосен. Дул сильный, порывистый ветер, и чем сильнее он дул, тем всё чаще падали шишки и тем всё больше разъярялся сеттер. Он свирепо гонялся за шишками, грыз их, мотал головой и отплёвывался. Потом он выбежал за забор дачи в чистое поле, где не было сосен и вообще никаких деревьев и никакие шишки не падали. Он сел среди поля, начал лаять на небо и лаял до рассвета, пока не охрип. По мнению одного поэта - знатока астрономии, он лаял на созвездие Малой Медведицы. Очевидно, он полагал, что все шишки сыплются из этого созвездия. Выражение <собака - друг человека> безнадёжно устарело. У нас нет ещё слова, которое могло бы выразить одновременно самоотверженность, смелость и ум - все те великолепные качества, какими обладает собака. Я точно знаю, что человек, избивающий или мучающий собаку, - отпетый негодяй, даже если собака его за это простила. Не знаю, как вы, а я испытываю величайшую нежность к собакам за их ласковость, за бурные проявления радости и обиды. Невозможно удержаться от смеха, когда видишь, как какой-нибудь Бобик бешено мчится со всех ног, чтобы догнать и облаять самое ненавистное для него изобретение человека - обыкновенное велосипедное колесо. Любите собак. Не давайте их никому в обиду. Они ответят вам троекратной любовью.

 Отправлено: 07.04.09 19:59. Заголовок: Наталия Грудинина ..

ЧЁРНАЯ СОБАКА ДИНКА.
Наталия Грудинина

Я расскажу вам о семнадцатилетнем парне. Его зовут Миша. Он два года сидел в шестом классе, потом ещё два года в восьмом.
И всё потому, что ни один предмет его не захватил. И он не мог ещё себе сказать: буду, к примеру, астрономом.
А поэтому - буду уже сейчас много заниматься математикой.
Что он любил в жизни? Немножко - хоккей. Чуть побольше - выжигать рисунки по дереву.
Но долго заниматься ни тем, ни другим почему-то не мог.
Мать с отцом по очереди драли его за уши, даже когда он уже получил паспорт. И поделом, надо сказать.
Впрочем, появилась-таки у Миши одна привязанность. Шесть месяцев он выращивал щенка - чёрную овчарку по кличке Динка.
Динку подарила ему в день рождения тётя Шура, очень серьёзная женщина. И подарок её оказался тоже очень серьёзным.
Миша полюбил Динку. Но от этой любви ушам его легче не стало.
- Тебе только собак гонять, - ритмично выговаривал отец, дёргая сыновнее ухо.
Серьёзное ли дело - собаки? По мнению многих - нет. Но странно одно: хоккей надоедал, а Динка нисколько. Хоть приходилось для неё самому и суп варить, и молоть на кофейной мельнице яичную скорлупу для укрепления щенячьего костяка.
И всё это обязательно и ежедневно.
И вот случилась неприятность. Динка заболела чумой. Она лежала на сундуке тихая и горячая, положив морду на большие пушистые лапы.
Наведалась тётя Шура и сказала:
- Чума - болезнь очень серьёзная. Не будь легкомысленным. Сейчас же отдай в ветеринарную больницу. Многие псы после чумы калеками остаются. То нога перестаёт работать, то вдруг весь дёргаться начнёт...
И Миша отдал Динку в больницу.
Кстати, вы слышали когда-нибудь о такой больнице? Она на окраине города. Вокруг - сад, большие тенистые деревья и очень много травы. Лечат там и коров, и лошадей, и прочую живность. А есть специальное отделение для чумных собак. Они сидят там каждая в своей клетке.
Им вводят уколами витамины. Всыпают за щеку порошки, а потом, высоко подняв собачьи головы, приказывают: глотай. Греют больных под солюксом. Приходить к ним надо каждый день, а если по два раза в день - то и совсем хорошо. Во-первых, потому что ни ветеринар, ни зоотехник, ни санитарка делать процедур без хозяев собакам не станут. Чужого собака и укусить может. Ну, а во-вторых,
и в главных, животное скорее поправляется, когда часто видит хозяина и знает - не бросил! Это уже замечено, проверено и доказано.
В больнице работает доктор Южин. Ему семьдесят лет. Давным-давно пора на пенсию. Но пенсия вообще дело скучное, а для него в особенности. Был когда-то доктор Южин ветеринаром Первой Конной армии. Сам товарищ Будённый за научный подход к лошадям
так ему руку жал, что пальцы немели.
Под белым халатом доктора - выцветшая гимнастёрка. Он неразговорчив, и любимое его слово - "бывает". Да, бывает, что состарился,
что пришлось заняться работой полегче... Бывает, что войны нет, бывает, что не суровые конники летят во весь дух по вздыбленным дорогам,
а невоенные, модно одетые люди приводят к доктору своих породистых собак. И люди эти бывают разные.
Приходит, к примеру, любитель-охотник и приводит курносую лайку.
Он говорит:
- Если быстро бегать не будет, усыпляйте.
Ведь охотнику собака нужна для дела, да и самой собаке без любимого своего охотничьего ремесла жить будет невыносимо...
А недавно пришёл профессор-физик и привёл молодого дога голубой редкой масти.
Профессор сказал:
- Очень прошу вылечить. Мне эта собака очень дорога. Она на редкость ласковая.
Правильно. Собаку надо вылечить. Ласка и доброта помогает людям работать, думать. А думы профессора очень нужны стране.
Часто приходят старушки и приносят на руках маленьких псов: шпицев, такс, бульдожек. Они почти всегда одиноки, эти старушки,
и сил у них хватает только чтобы о малогабаритных собаках заботиться. И нет в этом ничего зазорного или смешного.
И питомцев их надо лечить так же обязательно, как уважать старость.
Словом, смотрит доктор зоркими глазами сначала на человека, потом на собаку. И действует, как подсказывает разум и сердце.
Собачья больница опрятна и чиста, почти как человеческая. Доктор - человек хлопотливый. По вечерам он задерживается тут на два-три лишних часа. Берёт кисть и подновляет скамейки и стены масляной, краской. Любит, чтобы всё было свежо и ярко.
Когда Миша привёл свою Динку, доктор спросил:
- Учишься хорошо?
- Плохо.
- А собаку любишь?
- Да.
- А для чего тебе собака?
- Так... для меня...
- Ладно, - сказал доктор. - Твоё место - палата три, клетка восемь.
Принеси войлок на подстилку и шерстяной платок, грудь Динки обвязать. У неё лёгочная форма чумы. Ей тепло требуется.
Миша проводил в больнице по три-четыре часа. Носил Динке фарш и чай в термосе. Но легче Динке не становилось.
Однажды доктор поставил её на стол, долго выслушивал, взял кровь на анализ. Потом сказал:
- Будем лечить сном, как человека. Во сне дело быстрее на поправку пойдёт.
И потянулись тревожные дни. Собака глотала снотворное и спала. Днём ли, вечером ли придёшь - спит... И, пока она спит,
Миша слоняется по больнице, а не то - стоит около доктора, осматривающего новых больных.
Стоит и переживает: будут усыплять или лечить?
...Однажды утром подкатила к воротам больницы новенькая малиновая машина. Из неё вышли молодые супруги. Красивые. И одеты красиво. Привезли бородатого жесткошёрстного фокстерьера по кличке Дарлинг, что значит по-английски <дорогой>. Он был парализован - совсем не мог подняться на лапы.
Супруги очень огорчались - громко, вслух. Ведь какой игрун был, какой бедокур! Все ботинки, все туфли в доме погрыз, даже модельные босоножки, которые в 40 рублей обошлись. Не беда! Ничего не жаль для Дарлинга. И - вот видите - привезли лечить! Очень далеко ехали, хорошо ещё, что машина своя...
Супруги называли Дарлинга всякими ласковыми именами: и ласточкой, и крошечкой, и даже сыночком! И вечером они снова приехали к нему вдвоём, и сетовали, что вот ведь отпуск кончается и что билеты есть на сегодня в театр, но Дарлинг - важнее, пусть театр пропадёт пропадом.
И назавтра они тоже приехали утром, а вечером - не подошла к воротам малиновая машина.
Доктор постоял у Дарлинговой клетки, поглядел в окно, в длинную перспективу вечерней улицы, и сказал:
- Бывает...
А потом он подозвал Мишу:
- Погрей-ка Дарлинга под солюксом. Твоя Динка всё равно спит.
Миша прогрел собаку под круглым стеклянным солнцем, влил Дарлингу в пасть бульона, припасённого для Динки. И потом делал то же самое изо дня в день, потому что малиновая машина так больше и не приезжала.
Пока чёрная Динка спала, повязанная крест-накрест тёплым платком, Миша грел и кормил Дарлинга, тот подымал голову ему навстречу,
словно спрашивая: - "Теперь ты мой хозяин, да?"
На одиннадцатый день болезни Дарлинг пережил кризис. Температура у него резко упала ниже нормы. Зрачки закатились так высоко,
что между век белели только глазные яблоки. Зоотехник поддерживал Дарлинга уколами камфары.
А доктор в какой-то самый опасный, одному ему известный момент вдруг разжал ножом судорожно стиснутые зубы собаки и влил ей в горло
полстакана портвейна. Через пять минут собачьи зрачки выкатились из-под век и встали на место.
Дарлинг задышал часто и прерывисто, и Миша почувствовал, как медленно и верно начинает теплеть под его ладонями пушистое
розоватое тело фокстерьера.
- Теперь помочь ему надо с параличом справиться, - сказал доктор и научил Мишу, как массировать Дарлинга и как делать ему лечебную
гимнастику.
Часами растирал Миша плоские, слежавшиеся мускулы собаки, терпеливо вытягивал ей лапы - то одну, то другую. И с удовлетворением чувствовал, как круглятся и твердеют мышцы, разбуженные руками человека.
И вот доктор Южин позвонил по телефону молодым супругам:
- Можете забирать вашего Дарлинга... Да, выздоровел. Тут ему один парень здорово помог... Поблагодарить?.. Ну, это уж вы сами сделаете.
Молодые супруги приехали взволнованные и очень смущённые. Привезли Мише большую коробку конфет и долго-долго тараторили:
мы, мол, не могли приезжать, у нас, мол, отпуск кончился, мы, мол, так много работаем...
- Бывает, - сказал доктор Южин и выписал Дарлинга домой. Он хорошо знал, что у таких хозяев здоровая собака как сыр в масле катается,
а вот больная-то она вроде бы сразу перестаёт быть нужной. Есть люди, которые идут навстречу только радостям, а от печалей бегут в кусты...
После Дарлинга выходил Миша и огромного сенбернара Матроса, у которого хозяйка, актриса, уехала на гастроли, и полосатую боксёршу Патти, к которой ходила восьмилетняя девочка и, ясно же, ничего не могла делать как надо.
- Мишка, подсоби! - кивал ему зоотехник, которому не справиться было даже при хозяине с каким-нибудь зубастым лохмачом,
не желающим терпеть уколов.
Собаки не кусали Мишу, и доктор говорил:
- Бывает. Руки у тебя спокойные. Больному спокойствие полезно.
А чёрная собака Динка спала уже десять дней, и Миша даже иногда забывал о ней, заверченный водоворотом необыкновенной своей работы.
Но вот явился однажды в больницу Мишин отец.
- Что это ты, доктор, сына моего на аркане держишь? - хмуро сказал он. - Не можешь собаку вылечить, так усыпи. И освободи мне парня!
Ему на лето в школе работа дадена, а он по сей день не принимался.
На следующий день Миша не пришёл в больницу.
- Бывает, - меланхолично произнёс доктор. - Не пустили, значит...
Он снова долго глядел в окно, в длинную перспективу вечерней улицы, словно бы кого-то ожидая, без кого уже как-то и не обойтись...
А потом он принёс кисть и густо выкрасил старую стремянку в весёлый, ярко-алый цвет. И, пока красил, всё думал, думал о чём-то своём -
немолодом и мудром.
В полдень следующего дня Миша всё-таки пришёл к своей Динке, но клетка её была пуста. Бурей пролетел он по отделению, по коридору - двери визжали, лязгали на его пути. Он задел плечом свежевыкрашенную стремянку, и она грохнулась на пол, оставив на Мишиной куртке длинный алый след, словно свежую рану.
- Где Динка? - задыхаясь, крикнул он доктору Южину. - Усыпили?
- Ты тут обожди, парень, - отозвался доктор, не подымая глаз от
карточек историй болезни. А потом не торопясь взял телефонную трубку, что-то кому-то сказал...
Миша не слушал. Он сидел, уставясь в стеклянный шкафчик с хирургическими инструментами. В зеркале стёкол и в блескучем металле ножей
и пинцетов отражалось его лицо, такое бледное, что веснушки на нём резко выделялись, словно крошки чёрного хлеба на скатерти...
-Усыпили Динку"-, - колотилось в мозгу. - Усыпили, а может быть, она бы и выжила...
Сколько времени он сидел так - неизвестно. Время для него перестало существовать. И время, и больница, и большие тенистые деревья в саду.
Он не услышал, как открылась дверь кабинета, и вздрогнул, когда доктор тронул его за плечо.
- На вот тебе Динку. Не горюй!..
Прямо перед Мишей выросла фигура знакомой санитарки. На поводке у неё была собака. Только совсем не Динка. И вовсе даже не похожая. Шотландская овчарка. Глаза сияющие, янтарные, а хвост как у чёрно-бурой лисы.
Великолепное, редкой красоты животное глядело на Мишу с любопытством и доброжелательством.
- Это... кто? - выдохнул Миша.
- Это - для тебя, - ответил доктор. - Её привели сюда усыпить. Хозяин уехал из Ленинграда. Чумой она у тебя не заболеет. Раньше уже переболела.
А твою усыпить пришлось. Не жилица она была на белом свете. Я это давно видел. Зови эту Динкой, если хочешь. Я сам не знаю, как её прежде звали.
Доктор передал Мише поводок и вышел из кабинета.
- Такую душу, парень, как у нашего доктора, ещё поискать надо, - заговорила санитарка. - Он же специально твою Динку на снотворном держал, жизнь ей тянул, чтобы ты надежды не терял, пока он тебе другую собаку подберёт. Понял? Такую хоть сейчас на выставку - медаль обеспечена. Ну, да ты и заслужил! Сколько собак выходил, молодчина ты мой сердешный...
Всё ещё молча Миша потянул за поводок. Чудо с янтарными глазами приблизилось и положило ему на колени свою длинную
аристократическую морду.

 Отправлено: 25.10.09 16:03. Заголовок: ДУРАШКА СОБАКИН. На..

ДУРАШКА СОБАКИН.
Надежда Черникова

Наша первая встреча произошла бурно… Мы с Олей медленно брели по дорожкам парка, любуясь красотой осени,
а он шел навстречу, уныло опустив голову. Большой пес дворянской породы, с желтоватой гладкой шерстью,
в которой словно осень ночевала. Меня умилила его заспанная морда и неуклюжая, пьяная походка и я приветливо воскликнула:
- Привет, Собакин! Куда путь держишь?
Пес остановился, оторвался от созерцания осенних листьев и вдруг, радостно подпрыгнув, бросился навстречу.
Обычно приветливые собаки виляют хвостом, обнюхивают, в глаза заглядывают – знакомятся, этот же повел себя неадекватно,
налетел словно шквал, полез обниматься и целоваться, поскуливая и подтявкивая от возбуждения. Он прыгал, пытаясь облизать лицо,
потом стал кусать игриво во все мягкие места. А килограммов в нем было много, и зубы как у волкодава… Маленькая Оля вообще запаниковала, ведь она была совсем ненамного выше восторженного собака. Я с трудом угомонила расшалившегося пса, но с тех пор
не было нам спокойной прогулки, нас одаривал любовью и преданностью пес, которого мы стали называть Дурашка.
Он чувствовал и вел себя, как щенок, никак не мог принять свою взрослость.
Такие большие дети встречаются и среди человеческой породы… Иные. С ними непросто… Вот и нам с Дурашкой было сложно:
его игры, прыжки и кусачки в сочетании с размерами и весом были не безобидны, поэтому, едва завидев весело закидывающего
лапы пса, мы кричали – Уйди! Прочь!!! Он непонимающе смотрел, мотал лобастой головой и умоляюще смотрел мутноватыми глазками: -Полюбите меня, приласкайте… Я маленький одинокий щенок, я хочу играть!
И было под этим взглядом неуютно… Пока мы гуляли, Дурашка шел следом, разглядывал листья, падающие на дорожки и внимательно
следил, когда же мы расслабимся, чтобы налететь целоваться, обниматься и играть. Вот такой он, Дурашка Собакин. В обнимку с ним сфотографироваться не удалось, потому как от восторга он пытался повалить на землю и показать свою необыкновенную любовь собаки, которая так и не смогла повзрослеть…

---

 Отправлено: 25.10.09 16:04. Заголовок: МЕЛКИЙ БЕС. Надежд..

МЕЛКИЙ БЕС.
Надежда Черникова

Мелкий Бес откровенно страдал. Вот уже второй год его подопечный не допускал его к душе. Владислав Павлович не поддавался мелким соблазнам и подначкам, а крупных у Беса не было, в силу статуса. Бес с нежностью вспоминал, как они веселились, когда царствовали коммунисты, которых Влад ненавидел и любая подначка с «коммунистической» начинкой вызывала бурную бесноватость. Владислав Павлович орал и брызгал слюной, напивался от непонимания и несправедливости, и никакие Ангелы-Хранители были не в силах остановить его. Но… Бес был мелкий, поэтому силы быстро кончались, ему приходилось отпускать подопечного и ждать нового удобного случая. Все было замечательно, Владик был податлив и быстро возбуждался, а тут уж Бес диктовал ему слова и поступки. Но в последнее время Бес таскался за клиентом, изнывая от бессильной злости: неожиданно Владислав Павлович стал крепок духом и на провокации Беса не реагировал. Ангел-Хранитель с победным видом сидел на его правом плече и оскорбительно грозил Бесу светочем. Начальство было тоже недовольно, даже грозило разжаловать Беса в Мелкого Пакостника, поэтому нужно было срочно что-то предпринимать.
Владислав Павлович обожал свою жену Алевтину. Мелкому Бесу она решительно не нравилась, не потому, что была святая, а просто она постоянно вставляла Бесу палки в колеса, шантажируя подопечного любовью, воспитывала его и вырывала из цепких бесовских объятий. Несколько раз Бесу почти удавалась их развести, но эти Ангелы… Любовь… Одним словом Бес был мелкий, эму было не по силам устранить досадные преграды к окончательной победе над душой Владислава Павловича. Он ждал удобного случая. Копил силы и злость. И дождался.
Приехали гости. Поначалу Бес даже и не понял насколько ему повезло. Среди гостей был маленький, но очень способный мальчишка, опекаемый Мелким Пакостником и Бес легко договорился с младшим по званию заморочить пацану голову и подвигнуть на пакости.
Надо вам сказать, что 15 лет Владислав Павлович занимался разведением рыбок и создал в небольшом аквариуме экосистему, которая не требовала замену воды, а числила сама себя. А еще он выращивал герань на подоконниках и другие комнатные растения, которые цвели на диво. Владислав Павлович очень гордился собой и своими достижениями, вот на эти слабости клиента и направили свои нечистые силы Бес с Пакостником, побуждая мальчишку к порочным действиям. Дети легко поддаются на провокации, особенно если за ними не приглядывают взрослые. А взрослые как раз были заняты – пили чай (или не чай) на кухне.
Мишка (а именно так звали мальчика) оглядел комнату и его задумчивый взгляд стал курсировать от горшков с цветами к аквариуму. Бес подтолкнул мальчика и тот решительно набрав земли из горшка, высыпал ее в аквариум. Рыбки засуетились и стали пробовать землю на вкус. Мишке рыбья суета не понравилась, он вспомнил, что в земле живут вредные микробы и немедленно захотел рыб спасти. Оглядевшись по сторонам, он увидел на столе баллончик, который Пакостник заботливо выделил на общем фоне. Миша, недавно научившийся читать, шевеля от напряжения губами, прочитал: «от клещей и комаров». Бес зашептал, что это как раз то, что нужно, это лечебное средство непременно избавит рыбок от вредных микробов. Долго и старательно Миша брызгал в аквариум, глядя, как рыбки постепенно затихли и стали плавать медленно, вздрагивая и почему-то переворачиваясь. С чувством исполненного долга мальчик, отпущенный пакостными советчиками, пошел смотреть телевизор. А Бес уже торопился к Владиславу Павловичу, идущему с работы. Для начала он подставил ему подножку и испортил радужное настроение, отмахнулся от Ангела, грозящему карами, и стал вселять в душу клиента беспокойство.
Придя домой, Владислав Павлович, как всегда, пошел посмотреть на свои цветочки, потыкал в землю пальцем, проверяя влажность почвы, потом устремился к аквариуму и увидел, как его рыбки всплывают вверх брюшками, подергиваясь и печально пуча глаза. Он набрал в грудь воздуха, словно для крика и… раскрылся. Бес тотчас прыгнул в Владислава Павловича, овладел его мыслями и чувствами; наступило бесовское блаженство! Клиент потерял над собой контроль, орал, брызгал слюной, махал руками и даже рычал. Ангел упал с его плеча, подвернув крыло, и суматошно метался под потолком, но время было упущено. Бес вселился и царствовал. В первую очередь, он направил всю накопившуюся злость и раздражение на Алевтину. О, таких слов, которые нашептывал Бес и орал Владислав, она давно не слышала. Все было по высшему баллу, Бес мог надеяться на поощрение начальства. На следующий день Владислав Павлович пил водку и ломал мебель, больно хватая жену за руки и сквернословя. На третий день он превзошел все ожидания беса и поднял руку на Алевтину и тут… Вмешалась Маркиза, старая кошка, любимица Алевтины. Сверкая зелеными глазищами и утробно завывая, кинулась она на Беса, не ожидая такого вероломства Бес ослабил хватку и вывалился из Владислава Павловича. Маркиза шипя и стреляя болезненными искрами загнала Мелкого Беса под стол, где и лишила его сил, и без того бывших на исходе.
Владислав Павлович заплакал, повалился на колени, с ужасом глядя на разоренную квартиру и заплаканную жену.
- Алочка… Алочка… Прости дурака, бес попутал, - причитал он, размазывая слезы по небритому лицу.
Алевтина фыркнула и пошла плакать в другую комнату. Из под стола Мелкий Бес наблюдал, как к Владиславу Павловичу подлетел Ангел и стал поправлять перекошенную ауру, тихонько гладя поникшую голову, убирая следы бесовства.
- Ну и пусть, пусть! – злобно шипел Бес, - Еще будет на моей улице праздник! Я умею ждать и дождусь. У меня бесовский опыт и категория, а у него много слабостей...

А как поживает ваш личный Бес?

---

 Отправлено: 25.10.09 16:05. Заголовок: О КУРИЦЕ, КОТОРАЯ ВО..

О КУРИЦЕ, КОТОРАЯ ВООБРАЖАЛА СЕБЯ ОРЛИЦЕЙ.
Надежда Черникова


Жила в курятнике Курица, которая не считала себя курицей. Была она необычной окраски – при почти черном туловище
имела белыми шею и голову. Ходила по птичьему двору гордо, с прочими пернатыми общалась свысока и мечтала о небесах.
Ведь Курица считала, что в скромном курином теле спрятана ее орлиная душа.
Я – Орлица, - рассказывала Курица своим соседкам по насесту, - курицы ведь плохо видят, а я зоркая, все замечаю.
Все вы глупые, только и думаете о еде и яйцах, а для меня главное – это Небо. Я хочу летать! Я хочу к своим братьям Орлам!
Курицы удивленно квохтали и очень уважали свою необычную товарку. Конечно, она тоже несла яйца, потому что каждая
курица знает: как только ты перестанешь нестись, тебя тот час отправят в Великий птичник, а путь туда через бульон или жаркое…
Поэтому Курица исправно оставляла яйца в гнезде, откуда они куда-то изчезали, но это Курицу не волновало, хотя яйца
свои ей нравились, они были такие изящные, удлиненные и голубовато-белые. Не раз к ней подходил глупый и напыщенный
Петух со своими разговорами о том, что пора бы ей вывести цыплят. Ну уж нет, - думала Курица, - я – Орлица и какие-то пошлые
цыплята меня не интересуют.
Так Курица прожила половину своей куриной жизни, не обращая внимания на окружающих и не интересуясь происходящим.
Она была вся там, в горах, в полете … И всем сердцем хотела оказаться среди Орлов. Уж они-то поняли бы ее высокую душу,
с ними она нашла бы счастье и обрела настоящих друзей!
Но, ты же знаешь, что если чего-то очень хочется, то мечта непременно исполнится. И вот однажды произошло Чудо. Когда взошло
солнце, и Курица открыла свои глаза, вместо курятника она увидела горы и небо. Она сидела на краю скалы, и на нее смотрел Орел.
От неожиданности Курица закудахтала, поперхнулась, и замолчала. Орел склонил свою голову и заклекотал угрожающе.
Курица с ужасом осознала, что ее духовный родственник сейчас ее разорвет на кусочки и съест, как она ела лягушат. Дрожащим от
страха и волнения голосом она поведала Орлу свою историю, о том, что она на самом деле не курица, а орлица и всю жизнь
мечтала оказаться здесь, в орлином гнездовье. Орел очень удивился и решил ее не есть, и даже позвал подивиться на
удивительную птицу своих собратьев. Орлы послушали курицу, посмотрели, и потеряли к ней всякий интерес. О прелести полета
они не говорили, они просто ЛЕТАЛИ, что об этом говорить. Про красоту неба им тоже было неинтересно, потому что, паря над землей,
они любовались ее красотой, и говорили, что земля прекрасна. Курица этого не могла понять, ведь она всю жизнь прожила на земле
и ничего прекрасного там не видела. Никто не восхищался умом и красотой Курицы, у орлов были свои орлиные дела, которых
курице было не понять. Но хорошо то, что орлы договорились, что забавную птицу они есть не будут, пусть живет!
Так прошло некоторое время. Курица чувствовала себя несчастной и одинокой среди орлов. Она поняла, что они не лучше,
они просто ДРУГИЕ, непонятные. И что она курица, всего лишь курица, которая тоскует по своему курятнику. От горя курица
снова стала нести яйца, складывать в кучку и насиживать. Но из ее таких замечательных, белых, изящных яиц никогда
не вылуплялись цыплята. О! Теперь курица хотела только одного: ватагу желторотых, крикливых цыплят, которые вместе
с ней так задорно будут бегать по родному птичьему двору. И все-все, особенно Петух, будут восхищаться Курицей и её цыплятами.
На этом можно бы и закончить нашу сказку, но мир оказался не так жесток к Курице, и однажды она проснулась снова в курятнике, на насесте, рядом со своими соседками – курочками.
А дальше... Первое, что она сделала, это заявила, о своем желании высиживать цыплят. И все у нее получилось!

---

 Отправлено: 14.11.09 16:35. Заголовок: Скажи ей, что любишь..

Скажи ей, что любишь...
Надежда Черникова

Вернулась из очередной поездки, разбираю накопившуюся почту. Снова письмо от неизвестного адресата, всего несколько слов, которые ставят меня в тупик. Нервничаю, пытаюсь понять, кто и с какой целью пишет мне слова любви. Адресат неизвестен, его почтовый ящик не принимает ответа. Чья-то ирония, шутка, подкол? Попытка вывести из равновесия? Первые письма я просто удаляла, пожав плечами, считая, что ошиблись адресом, но письма продолжали приходить. Кажется, первое пришло в сентябре… Никакой пошлости, всё очень сдержанно и нежно. Какую бы цель ни преследовал адресат, но я стала думать… о себе. Каждая женщина хочет, чтобы ей говорили о любви, желательно, чтобы это был тот единственный и неповторимый, который всех дороже. Почему же меня эта ситуация выводит из себя? Разве мне никогда не говорили таких слов? Говорили… Много раз.
Раньше, получив такое письмо, я бы улыбнулась – все правильно! Конечно, меня обязательно нужно любить:)
Что же изменилось в моем мироощущении, почему я подозрительно хмурюсь на добрые и ласковые слова? Я их боюсь… И уверена, что это шутка, но они меня тревожат.
Когда-то (ведь было!) я шла по улице и считала вполне нормальным, что мужские взгляды не хотели меня отпускать. А сейчас… Если на меня оглядывается мужчина, я в панике ищу, что во мне не так, мне неловко...
Я уродливая и старая тетка? Да нет… Просто я, видимо, в какой-то момент перестала чувствовать себя любимой женщиной. Я друг, товарищ и брат, который всегда придет на помощь, с которым можно поговорить обо всем.
Почему я пишу ЭТО в блог? Хочу сказать спасибо неизвестному адресату, который напомнил мне, что жизнь состоит не из одних забот и ответственности (а вдруг он в числе моих читателей?).
Желаю вам, милые женщины, не забывать, что вы достойны любви ВСЕГДА.
А вам, дорогие мужчины, не скупиться на нежность для своих любимых, и на добрые, теплые слова для милых соседок и коллег, которые тщательно укрывают макияжем свою усталость.
Если не вы, то кто?
Если не сегодня, то когда?

 Отправлено: 24.11.09 14:02. Заголовок: Внутренняя свобода ..

Внутренняя свобода
Gera

Гаутама Будда проходил мимо одной деревни, в ней жили противники буддистов.
Жители выскочили из домов, окружили его и начали оскорблять. Ученики Будды начали сердиться и уже готовы были дать отпор, но присутствие Учителя действовало успокаивающе. А то, что он сказал, привело в замешательство и жителей деревни и учеников.

Он повернулся к ученикам и сказал:
- Вы разочаровали меня. Эти люди делают свое дело. Они разгневаны. Им кажется, что я враг их религии, их моральных ценностей. Эти люди оскорбляют меня, это естественно. Но почему вы сердитесь? Почему у вас такая реакция? Вы позволили этим людям манипулировать вами. Вы зависите от них. Разве вы не свободны?

Люди из деревни не ожидали такой реакции. Они были озадачены. В наступившей тишине Будда обратился к ним:
- Вы все сказали? Если вы не все сказали, у вас еще будет возможность высказать мне все, что вы думаете, когда мы будем возвращаться.
Люди из деревни сказали:
- Но мы оскорбляли тебя, почему ты не сердишься на нас?
Будда ответил:
- Вы свободные люди, и то, что вы сделали - ваше право. Я на это не реагирую. Я тоже свободный человек. Ничто не может заставить меня реагировать и никто не может влиять на меня и манипулировать мною. Мои поступки вытекают из моего внутреннего состояния. И я хотел бы задать вам вопрос, который касается вас. В предыдущей деревне люди встречали меня, приветствовали, они принесли с собой цветы, фрукты, сладости. Я сказал им: "Спасибо, мы уже позавтракали. Заберите эти фрукты и сладости с моим благословением себе. Мы не можем нести их с собой, мы не носим с собой пищу". А теперь я спрашиваю вас:
- Что они должны сделать с тем, что я не принял и вернул им назад?

Один человек из толпы сказал:
- Должно быть, они раздали фрукты и сладости своим детям, своим семьям.
- Что же будете делать вы со своими оскорблениям! и проклятиями? Я не принимаю их и возвращаю вам. Если я могу отвергнуть те фрукты и сладости, они должны забрать их обратно. Что можете вы сделать? Я отвергаю ваши оскорбления, так что и вы уносите свой груз по домам и делайте с ним все, что хотите.